про второе дыхание

Чем больше ты копаешься в природе создаваемого тобою, тем больше ты жертвуешь невинностью непосвященного наблюдателя. Я помню, как мне удавалась с предельной легкостью работа, которую я выполнял в ранней юности. Потому что душевного труда за этим было ноль. Потому что я просто копировал то, что я где-то видел с той или иной степенью соответствия.

Теперь же, когда я так филигранно научился повторять уже сделанное кем-то, мне слишком трудно заставить себя придумать что-либо новое. А любой проект становится новым душевным испытанием. Притом, что привык-то я, чтобы каждая новая работа становилась лучше предыдущей.

Каждый раз требуется все более мощное усилие, чтобы выдавить из себя что-либо. Однако, мне, все же кажется, что это не неизбежно. Просто нужно понять, в чем тупик. Возможно, достаточно перестать напрягаться. Разорвать окончательно ниточки, связывающие меня с окружающей визуальной и кинематографической действительностью, чтобы наконец-то начать делать вещи, которые нравятся мне самому. Без оглядки. Возможно, тогда откроется второе дыхание.

Я чувствую, что час этот близок. И что путы, сковывающие меня, уже натянулись и трещат по швам.

Нужен какой-то решающий рывок.

романтическое такое все. прямо “три орешка для золушки”.

меня тут пытаются упрекнуть, мол, что это ты, шальнов, свои работы в жожик не выкладываешь, подонок.
и что мне после таких слов остается делать?

извольте:
игруха – открытка. можно играть и посылать друзьям.

напрягся по такому случаю, вспомнил школьный курс физики. а как вы думали? цветочки летят по всей строгости ньютоновых заповедей. как в учебнике за седьмой класс. (а черт, где же эта бумажка в которой я рисовал все эти синусы и косинусы с векторами. хотел отсканировать, там все, прямо-таки, как в тетрадке было, аккуратненько так, с буковками А штрих Бэ штрих. и угол альфа, как водится, трогательной загогулинкой приютился в уголке между катетом и гипотенузой. эх видел бы меня учитель физики…
…ну, в общем, не нашел пока. найду — выложу).

а кавер нарисовала хорошая художница Елена Долгова. у нее тоже есть жожик, но я, право, не помню какой (зелененький такой, по-моему) (Лена, если вы вдруг тут, напишите в комменты, исправлюсь незамедлительно)

верните мне мою песочницу!

***

Я не могу сказать кому-либо (в том смысле, что артикулировать), что «я не могу без тебя» (абстрактно). В том-то все и дело что могу. Жизнь научила не привязываться ни к кому и не к чему, впрочем, как и не отвязываться ни от кого и не от чего. Видимо поэтому я никому толком и не верю. Даже самому себе.

Однако это не отменяет любви. Я люблю всех с кем мне комфортно находиться в одной комнате или даже возможно жить на одной планете.

Видимо, все дело в протяженности взгляда: когда ты не рассматриваешь себя только в контексте сегодняшнего или завтрашнего, а когда ты мыслишь себя, как неразрывное единое целое в прошлом настоящем и будущем до самого окончания времен в каком-то немыслимом миллионном поколении после себя, если таковое конечно в принципе может случиться.

Хотя, насчет веры – это я слукавил, конечно. Разумеется, есть люди, которым (и в которых) я верю. А верю я по-настоящему, пожалуй, только тем, кто чувствует свою протяженность так же отчетливо, и ниточки эти, связывающие нас всех, зримы для него также, как и для меня самого.

програмерское

нет ну не пиндос-ли?
полдня убил на то, чтобы выяснить, почему у меня неправильно отрабатывает for(var a = 0 ; a < ostatok ; a++ ) trace показывает как положено 4, а квадратиков на экране пять. подписываю четверку лапами -- все окей. подставляю переменную -- опять та же бабушка. вобщем, лапы опускаются. сижу я вот так, горюю, и тут, вдруг, меня осиняет! думаю, чем черт не шутит, сделаю Math.floor, посмотрю, что из этого получится, и что вы думаете? совершенно верно, четыре аккуратненьких зеленых квадратика! var ostatok = Math.floor((this.count / inQuad - Math.floor(this.count / inQuad))*inQuad); хотя понятно, что округлять тут особо нечего. все параметы целочисленые. так что, друзья мои, макромедиа флэш где-то лажается на работе с выражениями с плавающей точкой. будьте бдительны!

синестезия

В общем, мне не дает покоя вот что: (Валя ты же читаешь мой журнал, хоть и сам ни черта не пишешь, вафля, хотя мог бы многим тут фору дать.) Я вот лежал так и отчетливо себе представлял, как ЖЖ юзер glebis (или уже не ЖЖ юзер yellowhead56) сидит бессонными ночами и ковыряется в единственном треке (что и происходит в действительности). И так неделями. Потом через месяц открывает его еще раз, проводит за компьютером бессонную ночь, пока глазки не начинают окончательно слипаться, чтобы в итоге внести пару еле уловимых на уровне нюансов изменений. Именно так это и происходит. И у меня так же происходит в моем ремесле, хотя я многим и в подметки не гожусь. А ты, как неандерталец, дальше категорий «синтезатора, который умеет подстраивать полифонию (руководствуясь, между прочим, алгоритмизированными правилами музыкальной гармонии) под твое неумелое тыканье в клавиатуру» не ушел. Ты застрял в своем восприятии и не хочешь двигаться дальше. Просто ради интереса. Ради жажды познания. Ради любопытства. Ты как те мракобесы, что утверждали в конце 19го столетия, мол, Рубенс – вот это да. Движение души, работа мастера. А вся эта современная импрессионистская (или позднее авангардистская) мазня – ерунда и дилетантизм. Обозначает это лишь то, что люди такие не понимают природу восприятия изобразительного и не замечают как эволюционирует изобразительное искусство. Современное искусство можно оценить только через призму предыдущего накопленного опыта и в контексте современной культуры.

В действительности для меня вот, к примеру, нет никакого чувственного разделения между музыкой ренесанса и современным музыкальным авангардом (в смысле, передовой музыкой, электроникой в частности). Они соотносятся так же, как реалистичная, предметная живопись соотносится с кубизмом или супрематизмом. И, по сути, исследуют те же аспекты музыкального, какие исследовали Шагал и Кандинский (или даже дадаисты, так незаслуженно быстро канувшие в лету за отсутствием четкого манифеста) в области изобразительного в первой половине 20го столетия. Как верно заметил в свое время Пикассо (полемизируя как раз с тогдашнего времени мракобесами), не существует непредметного (абстрактного) искусства. Всегда нужно с чего-нибудь начать. Потом можно устранить все следы действительности (помнишь известный опыт с коровой?).

Сама же природа творчества неизменна. Это не означает, что автор филигранно просчитывает структуру своего произведения заранее, навроде того, как это я пытался тебе показать на примере композиции на салфетке. Нет же. Автор копает со стороны собственных ощущений, как это и было всегда. Но если ты не понимаешь, как устроена композиция, ты никогда не сделаешь хорошую фотографию. Если только тебе крупно не повезет. Но везение ничего общего с мучительным процессом творческого поиска не имеет. Точно так же, не понимая (и тут ты вряд ли будешь со мной спорить) законов драматического жанра, ты не сможешь написать сценарий, (дети не умеют писать сценарии). Но когда ты пишешь или рисуешь или сочиняешь музыку, ты не задумываешься об этом, а просто имеешь это в виду, как, в своем роде, лакмусовую бумажку. Если твой внутренний индикатор «прочитывает» гармонию, то значит можно писать дальше. Если нет, то значит это повод для анализа. Порывы чувств и прочие обывательские клише тут не при делах

Так что ты в корне не прав, утверждая что нет никакой внутренней работы в современном творчестве (я намеренно не употребляю слово «искусство». Мы уже говорили на эту тему.). В остальном же, все, как и сто и тысячу лет назад, с той лишь разницей, что степень детализации в творческом поиске нынче другая. И контекст другой. Область исследований остается неизменной.

Кстати, пример с фотографией хорош еще тем, что дает понимание того, как с появлением фотографии ценность мастерски изображенного в изобразительном искусстве окончательно нивелировалась. А на первый план, как область исследований, выдвинулись в чистом виде те аспекты, которые ранее имелись в виду лишь подспудно. Это касается отношений цвета и формы, ритмических построений, рифмы визуальной и образной. А позднее (ну это уже имеет отношение к самой природе фотографии, к ее временной протяженности) проявилась еще более весомая ценность – документальность (неповторимость) самого запечатленного момента.

костлявая

Вчера яростно полемизировали с Валей о современном искусстве (в большей степени применительно к музыке и кино, конечно). Что получило свое продолжение. Во сне я, с моим школьным учителем русского и литературы Татьяной Геннадьевной (? Вот кто мой учитель и автор моей «прозы жизни»! Я-то думал. С трудом избавился от навязчивого образа в моих снах. Выгнал через дверь, так она через окно норовит). Так вот с ТГ я обсуждал какую-то книжную иллюстрацию …

Блять, что же это такое, слова рассыпаются раньше, чем я успеваю перенести их сюда. Надо диктофон с собой рядом класть, что ли.

Так вот. Лежу я, заложив руку за голову. Не то чтобы сплю, но подремываю. Вижу краем глаза, как приоткрывается за шторой окно. Первая мысль – неужто воры. Надо быть отчаянным идиотом, чтобы лезть ночью на четвертый этаж. Тем временем, появляется фигура, все еще скрытая за шторами, но прочитываемая. Рука отодвигает занавеску. Выползает шевелюра серых слежавшихся волос полузакрытая моим локтем. Шевелюра все ближе и ближе. Я не в силах пошевелиться. Концентрирую всю свою волю и весь свой первобытный (именно что) ужас в левой руке. Там ведь есть кто-то за стеной. Я помню, что там есть кто-то. Вместо громкого стука получается жалкий шлепок. Вместо отчаянного крика, глухой стон. И в это мгновение, как в плохом кино, когда оператор чуть меняет ракурс между кадрами, и тогда на монтаже становится видна склейка, вот был призрак и вот он исчез.

Вот ведь блять. Старая Хрычовка навестить меня вздумала!

Сердечко кольнуло.

Я еще полежал в одной позе с минуту, переваривая свой ночной кошмар. Потом, повинуясь спонтанному желанию, вскочил и к холодильнику. Хотелось пить.

В действительности во всем этом есть один, несомненно, положительный момент. Тлеет еще порох в пороховницах. Я то думал, что все уже. Жизнь пресна и постигаема. Ан нет.

!

разобрал ёлку

футурологическое

я не одинок в своих технических экзерсисах. вот пожалуйста
тележка за 50 долларов. ну да, сопливенькая. Но тенденция налицо.

Более чем убежден, не за горами те времена, когда в кино случится то, что случилось в музыкальной культуре в конце 20го столетия, когда музыкальный авангард (в смысле актуального положения, а не стиля) переместился из дорогостоящих студий в прокуренные комнатушки энтузиастов. В их десктопы и лэптопы. в кубэйсы и прочие программные секвенсоры. Теперь такие энтузиасты делают погоду в мире музыки. Объединяются в крошечные лейблы. Пишут свою, совершенно никому не известную некоммерческую, настоящую офигительную музыку. Те, кто как-то следит за музыкальными тенденциями и любит музыку по-настоящему, как люблю ее я, те со мной наверняка согласятся.

Попомните мое слово, скоро так будет и с кино. Да и, в перспективе, со всем остальным тоже. никаких больше гениев. никаких “великих” композиторов, режиссеров, писателей… Тотальное деперсонифицированное творчество — будущее цивилизации. И с этим придется как-то жить.